Кафе Киева

27.08.2016

Срываемые покровы повисают на них, как клочья обгорелой кожи, как обрывки разорванных тканей... «...Как вынести эту страшную наготу душ, которую люди до сих пор скрывали от своих близких, драпируясь в возвышенный идеализм, чтобы как-то выносить общество друг друга? Железные молнии войны выжгли зияющие прорехи в этих ангельских одеждах, так же как они пробили бреши в сводах наших соборов и вырыли воронки в склонах наших гор. Наши души в лохмотьях»,- говорит герой другой пьесы, «Горько, но правда», прошедший через первую мировую войну (д. III). То же относится к персонажам «Дома, где разбиваются сердца». Один из них «в совершенном неистовстве» вопит, начиная стаскивать с себя сюртук: «...Я сейчас разденусь, я сниму с себя все, что есть. Уж если что делать, так надо доводить до конца. Морально мы все уже разоблачились догола. Так давайте обнажимся и телесно» (д. III). Хотите отметить день рождения не дома? Посмотрите кафе киева.

С другой стороны, атмосфера «Дома, где разбиваются сердца» - а у этой пьесы Шоу есть атмосфера - это атмосфера грозного судилища, надвигающегося на героев. Настроение ужаса перед неминуемым возмездием Шоу передает мастерски. В этом он выступает неожиданно талантливым учеником Чехова, являясь в то же самое время его несомненным полемистом. В первых двух актах обитатели «Дома» стенали и метались, в нервном экстазе разоблачали друг друга и каждый самого себя. В третьем наступило тревожное, нетерпеливое ожидание. Что будет с ними, «серией идиотов с разбитыми сердцами», которые мнили себя «весьма удачными образцами всего, что есть лучшего в нашей английской культуре»? Что будет с представителями европейской интеллигенции, допустившими развязывание мировой бойни, хотя они и почитали себя свободомыслящими, демократичными, передовыми, не считающимися ни с какими условностями?

Наступает финал, который по мощи, энергии и патетике можно сравнить с наиболее сильными фрагментами музыкальных драм Вагнера. Суд, творимый Шоу и историей над обитателями дома, вершится. Две стихии неотвратимо надвигаются на героев. Одна - символическая стихия разбушевавшегося моря, что встает в воображении капитана Шотовсра. Вторая - стихия небес, разверзшихся над персонажами. Для изображения этой, второй, стихии и прибегает Шоу к звуковым и музыкальным эффектам.